Жил-был кораблик, который плыл только тогда, когда на него кто-то смотрел. Чужой взгляд, осуждающий или одобряющий, словно бы наполнял его паруса. Если же рядом не оказывалось никого, кому было бы до него дело, кораблик зависал на поверхности моря и смотрел в глубину на причудливый мир подводного царства. Он мог делать это часами, днями, неделями. Товар в его трюме портился, корпус медленно ржавел, время шло впустую и совершенно ничего не происходило.
Под водой же рыбы жили бурной, насыщенной жизнью, иногда они шумно воевали друг с другом в лабиринтах скал и затонувших кораблей, но в остальное время они развлекались многосерийными постановочными играми. Рыбы добывали из глубины всегда что-то необычное, диковинное, что-то такое, чего кораблик никогда не видел, но что не имело к его жизни ни малейшего отношения. Если мимо проплывало какое-нибудь судно, то кораблик всегда деловито работал двигателем, производя впечатление ответственного участника мореходства. Когда ему удавалось таки доплыть до места назначения, то годного товара в его трюме оставалось совсем немного и на жизнь он получал сущие гроши. Но кораблик так хорошо разбирался в жизни рыб, что был почему-то уверен, что за это ему может быть даже будут платить.
Иногда, во времена острого безденежья кораблик пытался справиться с собой. В порыве самоосуждения он давал себе обещания много работать и всё успевать вовремя. Но как только ему предоставлялась возможность побыть одному, он сразу же вперивался в глубь, где как раз вышла новая серия из сказочной жизни прекрасных, но жестоких рыб, воюющих за железный трон. Кораблик даже соорудил себе такой посередине палубы из обломков старой заточенной арматуры, чтобы капитану было прикольно сидеть на нём, читая новости на телефоне.
В итоге кораблик стал заплывать всё дальше и дальше от больших торговых путей, чтобы его никто не видел и чтобы ему ни перед кем не приходилось быть лучше, чем он есть на самом деле. И однажды он утонул посередине моря там, где никто не знал о его нахождении и где некому было на него смотреть, поэтому для того, чтобы принять смерть, ему не понадобилось ничьих одобрений или порицаний. Впрочем, нельзя сказать, чтобы он сделал это полностью самостоятельно, просто днище корабля прохудилось и в трюм хлынула вода, такая мерзкая и холодная, когда она внутри. Уже поняв, что умирает, кораблик изо всех сил попытался плыть в порт и даже успел удивиться силе своей последней воли, но через минуту всё было кончено.
Рыбы сначала исуганно разбежались от падающего на дно железа, но потом начали с любопытством обшаривать все уголки трюма. В нём, впрочем, не нашлось ни оставшегося годного товара, ни чего-то другого для них интересного, как и в сотнях других кораблей, лежавших на дне мёртвым безжизненным грузом. Но совершенно случайно мимо проплывала одна известная рыба, посчитавшая борта кораблика достаточно мрачными и угрюмыми, чтобы послужить декорацией для сказочной железной саги. Целый сезон вокруг мёртвого кораблика рыбы понарошку вспарывали друг-другу животы. В последней серии их сцена красочно, мрачно и окончательно развалилась, подняв со дна живописно поданные облака песка и ила. Развалился и железный трон. Пора было выбирать декорации для нового сезона.
Но сверху было ещё много корабликов, которые плыли только тогда, когда на них кто-то смотрел.
