Я есть

Господи, как же тонка моя нить. Я здесь, мне тепло и сытно, а ведь запросто могло быть холодно и голодно. Вокруг меня не стреляют, но ведь могут же. Никто не унижает, не оскорбляет, не принуждает меня, но ведь могли бы. И делали, так много и так бессмысленно. У меня даже есть интернет и минутка, чтобы пригласить вас поразиться тому, насколько тонка эта нить, насколько она удивительно исчезающе тонка. Я есть, но меня в мгновение ока может не стать в результате огромного количества обстоятельств, вероятность каждого из которых выше, чем шанс на мгновение покоя и тишины. Но я уже так давно здесь. Не всегда было всё так, но сейчас, в эту минуту, мне как-то очень по-простому легко и хорошо. У меня сейчастье. Хотя за окном идёт дождь, за стеной живёт недобрая суета, через дорогу вооружённый полицейский ловит слишком быстрые железные тяжёлые автомобили, и вся эта безумно огромная планета с невероятной скоростью летит в радиоактивной смертельно опасной пустоте вокруг огненного шара чудовищных размеров, температуру которого я даже не в состоянии себе представить. Всё это никогда не было вечным и ничтожное изменение законов физики способно ввергнуть в безжизненный хаос всё и вся в каждое следующее мгновение. Но нет. Я ещё жив — дышу, шевелю пальцами, ловлю мысли, укладывая их невесомость в линию текста. Я есть. И это простое чувство делает так, что становится слышно, как моя тоненькая нить, тихонечко вибрируя, поёт об этой великой милости — о соизволении жить. И даже не только жить, но и творить, писать, любить своих близких внутри всей этой невероятной невозможности так, как будто этому всему не будет конца. Живая нить, из которой я сделан, из которой мы все сотканы, она тонка до невидимой прозрачности. А из неё тут всё связано, буквально всё. Уже, говорят, четырнадцать миллиардов лет. Я есть.